И пока одни мечтают, в ознобе трясясь, чтобы их наконец согрели да теплом одарили уютным,
Я вдыхаю холодный воздух и жду, когда меня уже полностью заморозит ноябрьский хлесткий ветер.
Ты еще не научился стряхивать грязь, которая липнет к подошвам, клочьями и комками — лип-нет.
А я научилась не выть на луну и не скулить от соли на ранах, оставленных плетью.

Я столько раз да плашмя, со всей дури, падала, задыхаясь в агонии боли, сдирая колени
В кровь, поднимаясь, сгрузив все остатки изношенных сил, что со счета собьёшься, забудь.
Ты еще веришь в жестокость пули, летящей в тебя, достигающей своей цели,
А я отношусь к ней, как к сладкой возможности подвести черту и закончить по кругу путь.

Вот в этом и разница, детка, в этом невидимый диссонанс наших с тобою «завтра».
Ты ненавидеть еще пытаешься, а я уже не умею и этого чувствовать, се-ля-ви.
В тебе еще столько света. в тебе еще столько его! Я ж читаю мантры,
Чтоб он прикасался тенью ко мне. как опиум для больной души.